Камышанин – победитель конкурса Тотального диктанта
Вот так мир и узнает о талантливых камышанах.
10 мая пришла приятная новость – победителем одного из конкурсов «Как я писал Тотальный диктант» признан камышанин Иван Родионов! Кстати, в 2016-м жительница нашего города Елена Шумская стала победителем конкурса «Как я организовал Тотальный диктант».
Ну и чтобы убедиться, что не случайно в этом году Иван признан победителем, процитируем его конкурсную работу «Как я писал Тотальный диктант» (орфография и пунктуация автора):
«Любой текст обладает собственным стилем. Ещё со школы нам известны так называемые функциональные стили речи. Научный, разговорный, художественный и так далее. Если писателю повезёт, дотошные литературоведы напишут: «У него есть собственный стиль». Иногда эпитет, характеризующий манеру письма того или иного автора, становится постоянным: «телеграфный (применительно к Пильняку)», «лапидарный», «лаконичный»… Узнаваемый стиль повествования может объединять также различные литературные группы, школы, направления.
Ознакомившись с текстами «Тотального диктанта» прошлых лет и посетив нынешний, могу ответственно заявить – у нас появился новый, небывалый художественный стиль, стиль «Тотального диктанта». Назовём его, для краткости, «тотальным». Вот его особенности:
1. Предельная концентрация диалектизмов, архаизмов, историзмов, неведомых имён собственных и прочих слов пассивной лексики в тексте.
2. Наличие ста тысяч способов передачи чужой речи, мнимых и настоящих вводных слов, обобщений и приложений.
3. Зашкаливающее количество исключений и просто сложных орфографических случаев на квадратный сантиметр текста.
4. Способность вызывать слёзы отчаяния у человека, пишущего подобный текст под диктовку (по умолчанию).
Осознав важность такого лингвистического (а то и литературоведческого) открытия, я решил опробовать «тотальный стиль» на практике.
«Как я писал «Тотальный диктант-2018».
Подле цельнометаллических раструбов моста, остро прорезающих пестроту тисовой аллеи, вдоль аллеи, косо расчерченной шпалерами зеленокудрых вязов, располагалась городская библиотека. Именно там, в обиталище Каллиопы и Эвтрепы, и проходил «Тотальный диктант».
Получив спонсорское стило и разлинованный бланк, мы расположились за партами – было два часа дня – и приготовились внимать и трепетать.
Заслуженный филолог, подобно многомудрому кентавру Хирону, добросовестно интонировал в нужных местах текста, делал красноречивые паузы и, казалось, посылал нам орфографические сигналы-флюиды; однако ж и стар и млад ученик лишь сокрушённо мотал головой, силясь постичь сказанное, рвал власы, располагавшиеся на оной голове же. Сосед пробормотал, утерев пот с лица: «Это ж как так-то?», — и отвернулся. Наконец всё закончилось.
Я думал о быстротечности времени, поскольку хотелось бы, чтоб самопроверка длилась не пять-десять минут, а часа эдак полтора. Но рок неумолим и сверхбезжалостен…
И по сию пору неразрешимой загадкой остаётся для меня непостижимый факт: и прошедший, и нынешний диктант удалось мне написать на «отлично». Сверхъестественным образом, не иначе.
Перед сном я по издавна заведенному ритуалу достал из-под подушки портрет Розенталя и, подмигнув ему, повернулся на бок и немедленно провалился в пучину счастливого сна».
Согласитесь, чувствуется талант!
Светлана ТЫЩЕНКО
